За рубежом должны понять, что российское — значит качественное
Глава Российского экспортного центра Петр Фрадков — о том, где продукция из РФ пользуется устойчивым спросом и как за границей формируется мнение о качестве наших товаров
С созданием Российского экспортного центра (РЭЦ) появилась основа для формирования национальной системы поддержки экспорта — российские производители начинают увереннее выходить на внешние рынки. И хотя пока наблюдается лишь замедление отрицательной динамики несырьевого экспорта, уже в 2017 году показатели ожидаются положительные. О том, какие финансовые и нефинансовые инструменты наиболее востребованы российскими экспортерами, где российская продукция пользуется устойчивым спросом и как за рубежом формируется мнение «российское — значит качественное», рассказал корреспонденту «Известий» Надежде Мерешко гендиректор РЭЦа Петр Фрадков.
— С момента создания РЭЦа прошло уже больше года. Центр оказывает комплексную финансовую и нефинансовую поддержку российским экспортерам. Для чего потребовалось создание такой организации?
— Иногда спрашивают: в чем же хитрость того, что государство, по сути, платит за экспортеров? На самом деле прямая государственная поддержка собственных производителей на внешних рынках — неотъемлемая часть большинства развитых промышленных экономик мира, будь то Германия, США или Австралия. Все давно понимают — экспортоориентированность экономики отвечает задаче повышения уровня ее конкурентоспособности, качества выпускаемой продукции, загрузки производственных мощностей, в целом дает огромный экономический эффект стране. Поэтому конкурируют страны не товарами, а системами поддержки экспорта.
В России стимулом для создания подобной системы стали объективно возникшие предпосылки для экспортного рывка, связанные с девальвацией и сужением внутренних рынков. Поскольку раньше системного подхода у нас не было, сейчас нам необходимо наверстать упущенный период.
Сегодня все существенные инструменты поддержки экспорта, как финансовые, так и нефинансовые, замыкает на себе Российский экспортный центр.
— Насколько эти инструменты соответствуют международной практике?
— Этому вопросу мы изначально уделили большое внимание. Нормативы определены, в частности, ВТО. Всем этим правилам мы соответствуем. В соответствии с международной практикой сформирована и продуктовая линейка Российского агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций (ЭКСАР), входящего в структуру группы РЭЦ.
Логика заключается в том, что, несмотря на то что государства имеют разный экономический масштаб и разные возможности по денежному наполнению своих программ, правила таких программ в общих чертах должны быть едиными.
Практика по применению нефинансовых мер поддержки в разных странах разная. Требуется такая поддержка в основном небольшим компаниям. Уровень компетенции, например, стран Западной Европы в предоставлении нефинансовой поддержки характеризуется тем, что в общем объеме экспорта некрупные экспортеры занимают порядка 30%. У нас пока они занимают не больше 1%, и нам есть над чем работать. Чем больше компаний будет вовлечено в экспорт, тем выше вероятность того, что он будет не набором разовых крупных сделок, а непрерывной деятельностью, способной в том числе нивелировать экономические и конъюнктурные спады. Большое число небольших сделок позволит изменить среду и повысить качество российской экономики.
— Как нефинансовые инструменты влияют на увеличение числа экспортеров?
— Для увеличения числа экспортеров одного доступа к финансовым ресурсам недостаточно. Он еще должен понять, что ему нужен экспорт, понять, на каких рынках ему работать. Многие из них не сталкивались с экспортными контрактами раньше и, соответственно, со связанным с этим процессом налоговым законодательством, валютным регулированием, таможенным контролем. Всю эту информацию мы попытались систематизировать и довести до экспортеров. Часто помощь требуется при составлении тендерной документации. Но самая значительная работа, которая составляет до 50% всех запросов от экспортеров, — это поиск партнера за рубежом. Небольшим предприятиям, которые ориентировались на 5–7 покупателей внутри страны, наладить устойчивую схему работы в глобальном масштабе – задача крайне сложная. Мы помогаем найти рынок, покупателя, структурировать предложение так, чтобы оно было воспринято за рубежом. С этой целью мы проводим множество мероприятий в любых форматах (выставки, бизнес-миссии и т.д.). Чтобы буквально за руку подвести экспортеров к своим контрагентам. Это трудоемкая, ресурсоемкая работа, но, повторюсь, крайне востребованная.
Потом, конечно, появятся и вопросы финансирования, сертификации, таможни. Но этому предшествует создание среды. И это самое сложное.
— Когда у экспортеров возникают вопросы, связанные с финансами, что может предложить группа РЭЦ?
— Хорошо себя зарекомендовали действующие инструменты поддержки — страхование экспорта (через ЭКСАР) и кредитование с субсидированием процентной ставки через Росэксимбанк, входящий в структуру РЭЦа. Они продолжат применяться.
В этом году у нас появилась и новая функция, которую мы активно осваиваем: мы стали своего рода агентом правительства по распределению субсидий по различным программам. Субсидии предусмотрены, например, на получение сертификатов за рубежом, на компенсацию затрат при получении зарубежных патентов, омологацию (усовершенствование товара с целью соответствия стандартам других стран. — «Известия»), на продвижение и выставочную деятельность, логистику. Одним из приоритетных экспортных направлений является автопром, с общим объемом субсидирования около 3,3 млрд рублей. Около трети от этой суммы предусмотрено на субсидирование сертификации за рубежом. Планируется, что программы поддержки позволят направить на экспорт не менее 60 тыс. автомобилей и около 2 тыс. различных кузовов и машинокомплектов.
Субсидии на компенсацию затрат на процедуры по получению сертификатов выделяются пока исключительно для автопрома. В числе расходов может быть и омологация, адаптация, сама процедура получения сертификатов, патентов.
Воспользоваться этой программой могут и хотят без исключения все автопроизводители — как российские, так и иностранные с локализованными у нас производствами.
Со следующего года список отраслей будет расширен. Но пока не принят бюджет, это рано комментировать.
— Известно, что группой РЭЦ сопровождается крупная сделка по поставке российских железнодорожных вагонов в Иран. На какой сейчас она стадии?
— В Иране огромный спрос на российскую продукцию. Мы решили на данном этапе сконцентрироваться на одной отрасли — железнодорожной. Спрос здесь огромный —объективно иранцам нужны тысячи вагонов в год.
Мы выстроили хорошие отношения как с Иранскими железными дорогами, так и с Центральным банком Ирана, поскольку речь идет в первую очередь о финансовых мерах поддержки.
В выходе на рынок Ирана заинтересованы сейчас буквально все российские производители железнодорожной техники. Сейчас мы выходим на конкретные контракты, а по некоторым из них уже структурировано финансирование с нашим участием. Два-три контракта, думаю, мы окончательно профинансируем уже в ближайшее время, а первые поставки начнутся до конца этого года. Речь о нескольких контрактах крупных российских вагонопроизводителей, по каждому из которых предполагаются поставки в пределах от 3 тыс. до 5 тыс. вагонов.
— Какова сейчас совокупная динамика российского экспорта?
— Пока отрицательная динамика еще сохраняется: за восемь месяцев этого года в стоимостном выражении экспорт сократился на 25% и составил $176 млрд. Но уже в августе этого года мы видим снижение темпов отрицательной динамики — по сравнению с августом 2015 года сокращение составило 7,5%. Это лучшее значение с ноября 2014 года.
В следующем году мы уже рассчитываем на положительную динамику. Это будет связано с определенным восстановлением производства и изменениями международной конъюнктуры. Наблюдается и увеличение доли несырьевого неэнергетического экспорта. Пока он занимает 37–38% от общего объема.
Ряд отраслей демонстрирует также и рост стоимостных объемов. В плюс вышли продукция сельхозпереработки, легкая промышленность, промышленные стройматериалы.
При этом растет доля машинотехнической и высокотехнической продукции — это правильные тренды, знаковые.
— В каких еще странах и какая российская продукция вызывает сейчас устойчивый интерес?
— За счет уменьшения доли стран СНГ географическая структура российского экспорта меняется — мы всё больше начинаем работать с растущими странами (страны АТР и Латинской Америки). Такая переориентация, что называется, выход из зоны комфорта: работать с дальними соседями тяжелее, но при умении работать — выгоднее.
Востребованную продукцию можно условно разделить на четыре группы. Продукция тяжелого машиностроения — это, например, крупные проекты по строительству атомных станций в Индии, теплоэнергетических — во Вьетнаме, то есть интерес со стороны развивающихся рынков.
Автомобили, грузовой транспорт можно отнести к продукции текущего спроса. Традиционно это рынок СНГ, где спрос сейчас несколько сократился, а поставки переориентировались на более дальнее зарубежье — в страны АТР и Латинской Америки.
Еще одно направление — товары народного потребления. Так, в странах АТР и в первую очередь в Китае, а также во Вьетнаме спрос возрастает на детские товары и различные продукты питания. Именно эта группа товаров позволяет воспринимать Россию как экспортную страну, которая производит качественные продукты.
Поэтому в каждом из сегментов на уровне потребительских товаров нам необходимо продвигать определенные бренды, что позволит привести к мысли, что российское — значит качественное. Сейчас над перечнем таких брендов мы работаем. При этом необходимо повышать узнаваемость этих брендов.