Срок с подвохом
Минфин выступил с инициативой увеличить срок давности по валютным нарушениям с года до трех лет. Соответствующий законопроект еще только разрабатывается, но уже вызывает много вопросов. Будет ли такая мера эффективной? И какова необходимость именно в увеличении срока давности по таким преступлениям?
Чиновники минфина, обосновывая свое решение, ссылаются на то, что в течение одно года объективно невозможно выявить факт вывода средств в офшоры, собрать доказательства в полной мере и привлечь нарушителя к административной ответственности. Действительно, преступных схем в данной области существует довольно много, за счет нововведений планируется сократить подобные случаи на 40-50%. Кроме того, клубок сложносочиненных махинаций трудно распутать из-за большого количества действующих лиц: на обработку запросов об иностранных гражданах требуется гораздо больше времени, нежели предписано законом.
К тому же нарушители зачастую работают через длинную цепочку посредников, поэтому выявить бенефициаров сразу получается отнюдь не всегда. И это не говоря уже о том, что международное следствие ведется медленно, правоохранительные органы других государств предоставляют сведения неохотно, часть требований и вовсе игнорируется, - таким образом, деятельность правоохранителей в расследовании экономических преступлений подобного рода фактически превращается в сизифов труд. В общем, мотив понятен, идея благая. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что в сегодняшнее неспокойное время какая-то часть бизнеса, используя лазейки в законодательстве и изобретая всевозможные схемы, пытается уйти от налогов, да еще капитал свой увести заграницу. Кстати, в той же Европе за это сурово наказывают: можно лишиться не только бизнеса, но и свободы - причем в независимости от уровня компании и занимаемого положения.
В этом отношении минфин понять можно: по данным ведомства, за 2011-2013 годы около 5% дел поступили в Росфиннадзор (877 из 16 696) после истечения срока давности, а это ни много ни мало - 36 млрд руб. И это с учетом того, что и банки, и Федеральная таможенная служба, и налоговые органы исправно передают необходимую информацию Росфиннадзору. Тема не менее есть ряд проблем, являющихся существенными препонами на пути расследования подобного рода экономических правонарушений и взыскания за них штрафов. Во-первых, в штате Росфиннадзора объективно не хватает сотрудников. Во-вторых, минфин обязан извещать предпринимателей, привлекаемых к административной ответственности, а это требует времени. В-третьих, эти самые правонарушители нередко злоупотребляют правом на заявление ходатайств об отложении рассмотрения дел, что существенно тормозит процесс.
И, наконец, самое главное - необходимо еще проверить информацию, которую органы валютного контроля получают от кредитных организаций. Именно по этим причинам расследовать валютные правонарушения и взыскивать средства с недобросовестных предпринимателей за один год невозможно. Безусловно, будет удобнее, если срок давности за нарушения валютного законодательства в рамках КоАП будет даже большим, чем за нарушения бюджетного законодательства.
Казалось бы, налицо все положительные стороны законопроекта. Отныне у правоохранительных органов появится больше времени и возможностей, чтобы наказывать нечистых на руку бизнесменов. Но все благие намерения, как известно, можно перевернуть с ног на голову.
Важно, как всегда, на чьей стороне закон и кто имеет право его трактовать по-своему. В чем же может быть подвох предложения минфина?
Один из основных минусов этой инициативы - возникновение риска злоупотреблений с проверяющей стороны. Так, к примеру, "контролеры" могут использовать увеличение срока давности для усиления давления на бизнес. Кроме того, есть опасения, что репрессивные меры со стороны правоохранительных органов будут без разбора распространяться на всё бизнес-сообщество, в том числе и на тех его представителей, кто не осуществляет никаких противоправных действий, но при этом, например, работает с зарубежными партнерами.
Статистика свидетельствует о том, что в нашей стране насчитывается порядка 11 миллионов официально действующих предпринимателей и столько же людей, кто занимается этим нелегально. Кого будут наказывать в первую очередь?
К сожалению, есть небезосновательное опасение, что в сложившихся условиях опять возникнет искушение сделать козлами отпущения вовсе не игроков "серого" поля, а легальных, добросовестных предпринимателей. Это связано с тем, что всегда проще сослаться на недочеты, недоимки и формальности у простого бизнесмена, чем прорываться через толщу препятствий, которые, скорее всего, встретятся на пути при разработке фигур теневого сектора.
Таким образом, польза предлагаемой министерством финансов инициативы может быть весьма условной; зато вполне вероятно, что нововведение станет очередным камнем преткновения на пути развития всего бизнес-сообщества, которое только избежало введения налога с продаж и увеличения НДС и НДФЛ и начинает верить в свои силы после того, как чуть-чуть ослабевает давление транснациональных корпораций.
Вот и в заключении минэкономразвития на законопроект говорится, что документ "содержит положения, вводящие избыточные обязанности, запреты и ограничения для физических и юридических лиц в сфере предпринимательской деятельности", а также "положения, приводящие к возникновению необоснованных расходов физических и юридических лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности".
При всех опасениях хочется надеяться, что все предпринимаемые шаги направлены на искоренение коррупции, противодействие преступности, повышение собираемости налогов и сборов. Именно поэтому остается верить, что минфин прислушается к заключению минэкономразвития, ведь штраф для резидента при нарушении статей законодательства, как раз связанных с импортными сделками, составляет 75-100% от суммы не полученных/не возвращенных денежных средств.
Впрочем, возможно, и вправду увеличение срока давности за правонарушения в области валютного регулирования до трех лет даст правоохранительным органам больше времени на поиск нарушителя и сбор улик. Остается только это проверить. Обещанного, как говорится, три года ждут!
Российская газета